The neighbors windows на русском

Автор:
Добрый Тролль

11 Апреля 2020

Взгляд, брошенный из апреля 20-го на февраль 20-го, позволяет говорить о последнем Оскаре уже не как о церемонии награждения, но как о симфонии, заглянувшей в ближайшее будущее человечества. Где нормой жизни — и главной музыкальной темой — становится идея окна и взгляда через окно.

Победа в главном конкурсе «Паразитов» была, по сути, предрешена. Мало того, что его герои смотрят сквозь решетку своего полуподвала на другую жизнь (и на время фильма попадают в нее). Мало того, что смысловой, стилистической и событийной «точкой сборки» картины является окно во всю стену фешенебельного дома (с видом на огромный внутренний двор, зеленую поляну на переднем плане, изящные кусты и высокие деревья на заднем). Мало того, что история семейки паразитов благодаря мастерству создателей выглядит «подсмотренной» из окна. Так еще и решение оскаровского жюри метафорически распахивает широким массам окно в Южную Корею в целом и в ее кинематограф — в частности.

Но хорошая симфония хороша тем, что ее части дополняют друг друга, развивая и обогащая главную тему. Законы мировой гармонии требовали уравновесить мужское начало «Паразитов» в симфонии Оскара-2020 началом женским. Жестокую и безысходную концовку корейцев — другой, жизнеутверждающей и возвышающей концовкой. Хотя бы в конкурсе короткого метра.

Все это и предложил Маршалл Карри в «Окно напротив». Одной из самых глубоких и лучших короткометражек, когда-либо получавших золотую статуэтку.

Исследователи творчества Альфреда Хичкока, прародителя «оконного» жанра (его «Окно во двор» с бесподобными Джеймсом Стюартом и Грейс Келли входит в сотню лучших фильмов Америки за последние 100 лет) подметили две важных особенности оконного вуайеризма. Когда в ХХ веке люди стали жить в высоких домах, страсть заглядывать в чужие окна, как разновидность запретного плода с древа познания, стала огромным и всеобщим соблазном. Поскольку «все познается в сравнении», мы вольно или невольно подглядываем за чужими жизнями, чтобы сравнить их со своей. А дальше оконная симфония либо тащит вниз, в басы и «скрежет зубовный», либо зовет вверх, поближе к небесным сферам.

Кто-то не готов после увиденного меняться сам и подсознательно хочет, чтобы с его соседями случилось что-то плохое, страшное (см. книгу Денниса Перри «Хичкок и По: Наследие восторга и террора»). А для кого-то открывается, назовем его так, «путь Стеллы». Медсестры из хичкоковского шедевра, призывавшей людей заглядывать не в чужие окна, а прежде — в собственные души.

Маршалл Карри, работая над своей короткометражкой, конечно же, и думать не мог о симфонии с «Паразитами». Но понимал, что сравнения с «Окном во двор» его «Окну» не избежать. Идеальные триллеры Хичкока, эксплуатируя энергию страха, все-таки тянут душу в нижние октавы, к контрабасам и виолончелям. Маршалл сохранил верность традициям. Четко сознавая (и показывая!) низменную природу любого, в том числе урбанистического вуайеризма, он, тем не менее, пошел из «окна Хичкока» — «путем Стеллы». Наверх — туда где скрипки, альты и флейты.

Поначалу, когда родители двух очаровательных близнецов замечают в доме напротив самозабвенно совокупляющуюся парочку, трудно предположить у них впереди что-то светлое. Элли получает от Джэйкоба ровно тот поцелуй, каким состоящие в долгом браке мужья приглашают к сексу жен под совместный просмотр фильма для взрослых. Она отмахивается от супруга ровно с тем выражением лица, с каким и должна отмахиваться беременная третьим ребенком женщина возраста от 30 до 40.

В Бруклине, где не окнах не вешают занавесок, не живут богатые люди (помните, как временный переезд туда смутил модницу Кэрри Брэдшоу из «Секса в большом городе»?) На фоне 20-с-чем-то-летних соседей, которые спят до обеда, занимаются сексом и устраивают вечеринки, собственный быт кажется Элли и Джэйкобу сущим кошмаром. Но, продолжая день за днем поглядывать в чужое окно, они находят силы заглянут внутрь себя. Принять себя такими, как есть. И обретают мужество продолжать свою собственную жизнь, а не мечтать о чужой.

В какой-то момент подглядывать за Элли и Джэйкобом через окно экрана станет интереснее, чем за теми двумя в доме через дорогу. А когда пронзительная концовка все перевернет, зритель «Окна» в 2020-м, точно так же, как и зритель хичкоковского «Окна» в 1954-м, обнаружит, что его ожидания полностью оправдались. Только знак будет другим. Не «минус», а «плюс».

Для создания «высокой» части симфонии всегда должны сойтись звезды. Писательница и режиссер Диана Вэйперт, прежде зацикленная на Латинской Америке, наконец-то реализовала свое творческое кредо «создавать убедительные истории о женщинах» — и рассказала именно такую историю на радио. Режиссер Маршалл Карри «увидел» услышанное, дописал сценарий и снял свой первый игровой фильм с такой любовью к деталям, на которую способен только трижды номинировавшийся на Оскар документалист. Композитор Джеймс Бакстер, помогавший Карри в документалистике, органично вписал в ленту песню «Nobody else will be there» («Там больше никого не будет»).

Отдельная удача «Окна напротив» — шикарные крупные планы Марии Диззии. В начале они без слов передают, насколько древней старухой себя ощущает Элли от постоянной готовки, стирки и уборки детских неожиданностей. В середине — как молодеет ее героиня от простых материнских дел. В конце — как прекрасен становится человек, сопереживающий своему ближнему.

Но, пожалуй, главное достоинство победителя короткометражного Оскара-2020 — самостоятельность звучания. «Окно напротив» хорош и в симфонии с «Паразитами», и как отдельное полноценное произведение. На кадрах с титрами которого хочется встать и, не заглядывая в чужие окна, сию же секунду начать делать добро.

Автор:
Добрый Тролль

11 Апреля 2020

Взгляд, брошенный из апреля 20-го на февраль 20-го, позволяет говорить о последнем Оскаре уже не как о церемонии награждения, но как о симфонии, заглянувшей в ближайшее будущее человечества. Где нормой жизни — и главной музыкальной темой — становится идея окна и взгляда через окно.

Победа в главном конкурсе «Паразитов» была, по сути, предрешена. Мало того, что его герои смотрят сквозь решетку своего полуподвала на другую жизнь (и на время фильма попадают в нее). Мало того, что смысловой, стилистической и событийной «точкой сборки» картины является окно во всю стену фешенебельного дома (с видом на огромный внутренний двор, зеленую поляну на переднем плане, изящные кусты и высокие деревья на заднем). Мало того, что история семейки паразитов благодаря мастерству создателей выглядит «подсмотренной» из окна. Так еще и решение оскаровского жюри метафорически распахивает широким массам окно в Южную Корею в целом и в ее кинематограф — в частности.

Но хорошая симфония хороша тем, что ее части дополняют друг друга, развивая и обогащая главную тему. Законы мировой гармонии требовали уравновесить мужское начало «Паразитов» в симфонии Оскара-2020 началом женским. Жестокую и безысходную концовку корейцев — другой, жизнеутверждающей и возвышающей концовкой. Хотя бы в конкурсе короткого метра.

Все это и предложил Маршалл Карри в «Окно напротив». Одной из самых глубоких и лучших короткометражек, когда-либо получавших золотую статуэтку.

Исследователи творчества Альфреда Хичкока, прародителя «оконного» жанра (его «Окно во двор» с бесподобными Джеймсом Стюартом и Грейс Келли входит в сотню лучших фильмов Америки за последние 100 лет) подметили две важных особенности оконного вуайеризма. Когда в ХХ веке люди стали жить в высоких домах, страсть заглядывать в чужие окна, как разновидность запретного плода с древа познания, стала огромным и всеобщим соблазном. Поскольку «все познается в сравнении», мы вольно или невольно подглядываем за чужими жизнями, чтобы сравнить их со своей. А дальше оконная симфония либо тащит вниз, в басы и «скрежет зубовный», либо зовет вверх, поближе к небесным сферам.

Кто-то не готов после увиденного меняться сам и подсознательно хочет, чтобы с его соседями случилось что-то плохое, страшное (см. книгу Денниса Перри «Хичкок и По: Наследие восторга и террора»). А для кого-то открывается, назовем его так, «путь Стеллы». Медсестры из хичкоковского шедевра, призывавшей людей заглядывать не в чужие окна, а прежде — в собственные души.

Маршалл Карри, работая над своей короткометражкой, конечно же, и думать не мог о симфонии с «Паразитами». Но понимал, что сравнения с «Окном во двор» его «Окну» не избежать. Идеальные триллеры Хичкока, эксплуатируя энергию страха, все-таки тянут душу в нижние октавы, к контрабасам и виолончелям. Маршалл сохранил верность традициям. Четко сознавая (и показывая!) низменную природу любого, в том числе урбанистического вуайеризма, он, тем не менее, пошел из «окна Хичкока» — «путем Стеллы». Наверх — туда где скрипки, альты и флейты.

Поначалу, когда родители двух очаровательных близнецов замечают в доме напротив самозабвенно совокупляющуюся парочку, трудно предположить у них впереди что-то светлое. Элли получает от Джэйкоба ровно тот поцелуй, каким состоящие в долгом браке мужья приглашают к сексу жен под совместный просмотр фильма для взрослых. Она отмахивается от супруга ровно с тем выражением лица, с каким и должна отмахиваться беременная третьим ребенком женщина возраста от 30 до 40.

В Бруклине, где не окнах не вешают занавесок, не живут богатые люди (помните, как временный переезд туда смутил модницу Кэрри Брэдшоу из «Секса в большом городе»?) На фоне 20-с-чем-то-летних соседей, которые спят до обеда, занимаются сексом и устраивают вечеринки, собственный быт кажется Элли и Джэйкобу сущим кошмаром. Но, продолжая день за днем поглядывать в чужое окно, они находят силы заглянут внутрь себя. Принять себя такими, как есть. И обретают мужество продолжать свою собственную жизнь, а не мечтать о чужой.

В какой-то момент подглядывать за Элли и Джэйкобом через окно экрана станет интереснее, чем за теми двумя в доме через дорогу. А когда пронзительная концовка все перевернет, зритель «Окна» в 2020-м, точно так же, как и зритель хичкоковского «Окна» в 1954-м, обнаружит, что его ожидания полностью оправдались. Только знак будет другим. Не «минус», а «плюс».

Для создания «высокой» части симфонии всегда должны сойтись звезды. Писательница и режиссер Диана Вэйперт, прежде зацикленная на Латинской Америке, наконец-то реализовала свое творческое кредо «создавать убедительные истории о женщинах» — и рассказала именно такую историю на радио. Режиссер Маршалл Карри «увидел» услышанное, дописал сценарий и снял свой первый игровой фильм с такой любовью к деталям, на которую способен только трижды номинировавшийся на Оскар документалист. Композитор Джеймс Бакстер, помогавший Карри в документалистике, органично вписал в ленту песню «Nobody else will be there» («Там больше никого не будет»).

Отдельная удача «Окна напротив» — шикарные крупные планы Марии Диззии. В начале они без слов передают, насколько древней старухой себя ощущает Элли от постоянной готовки, стирки и уборки детских неожиданностей. В середине — как молодеет ее героиня от простых материнских дел. В конце — как прекрасен становится человек, сопереживающий своему ближнему.

Но, пожалуй, главное достоинство победителя короткометражного Оскара-2020 — самостоятельность звучания. «Окно напротив» хорош и в симфонии с «Паразитами», и как отдельное полноценное произведение. На кадрах с титрами которого хочется встать и, не заглядывая в чужие окна, сию же секунду начать делать добро.